|
 |
||
|
[1] [2] [3] [4] [5] [6] [7] [8] [9] [10] [11] [12] [13] [14] [15] Марек сидел на цоколе фонтана. Еще издали разглядев Павла, он приветственно замахал рукой. - Здравствуй! – Легкий акцент в сочетании с бархатным баритоном – просто бездна очарования. Сколько девушек уже попадало в эту бездну?.. - Здравствуй. Марек не подал руки – какая тонкая интуиция! Протяни он руку, Павел не знал, пожал бы он ее или нет. А слова – они значат всё меньше и меньше. - Ну что, отошел немного? – спросил Марек. - Зачем ты меня втянул в это? - Что ты имеешь в виду? – Марек прищурился. Действительно, что он имеет в виду? - Взрыв «Мерседеса». - Я думаю, что тебе глубоко плевать и на «Мерседес», и на того, кто сидел за рулем. Тебя не волнует, был ли кто на заднем сидении. Тебя волнует лишь один человек. - Да! – Павел почти выкрикнул это. - Тише, тише. Не надо, чтобы на нас обращали внимание. Её могло там не быть. Человек сам решает свою судьбу. Если бы она действительно встречалась с подружкой, если бы все её слова были правдой, она спокойно ехала бы себе в метро и даже не слышала взрыва. То, что она оказалась в том «Мерседесе», - её выбор, её свободная воля. – Он наклонился вперед и сказал шепотом, похожим на свист: - Именно она сдала ребят из группы Масенки. - Откуда ты знаешь? - Я знаю точно. Подумай сам, - разве «Мерседес» не свидетельствует против нее? Вспомни всё, что она говорила. Она связалась с ними. Она запуталась или они её запугали – не имеет значения. Она работала на них, и вот – закономерный итог. - Почему же ты мне не сказал раньше? – Павел обмяк. Он знал, что услышит что-то такое, и всё-таки лучше бы он это не слышал. - Я тебе сказал почти всё. Я тебе сказал, что у неё в пять назначена встреча, и если ты придешь раньше, то застанешь ее. Я сказал, что, скорее всего, она потянет тебя провожать, но где-нибудь бросит. И я сказал, чтобы ты никуда не уходил, а спрятался и смотрел, что случится. Что случится, я тебе не сказал, но признайся, - ты ведь предупредил бы её, знай ты об этом. Павел кивнул. - Всё равно, ужасно несправедливо. Она так хотела жить, а ты приговорил её к смерти. Марек положил руку ему на плечо. - Идет война, в которой преимущество отнюдь не у нас. Они разгромили организацию, мы нанесли ответный удар. Было бы несправедливо оставить их без ответа, молча проглотить пилюлю и утереться. Они должны чувствовать сопротивление. Хотя бы так. - Новый мировой порядок всё же не танк. Можно ли его остановить взрывом? - Нельзя. - Тогда зачем же террор? - Это не террор. Это – акция мести. Случайных жертв нет. Всё было сделано чисто. Смерть настигла тех, кто определился с лагерем и уже встал под ружьё. Павел покачал головой. - Месть – слишком мелкое слово. Чего можно достигнуть с помощью мести? Вы убьёте двоих, их место займут еще двое, а то и четверо. Вы будете растрачиваться на акции, а они управляют процессами. Вы не боитесь крови, а они обвинят вас в терроре, а себя объявят пострадавшей стороной и будут чисты. С ними надо бороться прежде всего идеологически, снимать людям с глаз шоры, возвращать им способность и желание думать. - Согласен. – Марек остановил Павла движением руки. – Мы для того тебя и запустили к Масенке, чтобы прощупать его готовность к контактам. Ценный был человек, талантливый идеолог. Таких поискать. И что получилось? Ты влюбляешься в его партизанку. В голове у тебя кавардак. Первая встреча с Масенкой проходит впустую. Потом его убивают. Мы не успеваем перехватить организацию, нас опережает ФСБ. И всё. Миссия провалена. Нет ни идей, ни людей. А теперь ты говоришь «вы» и даешь понять, что ты больше не с нами. Сам как считаешь, это по-товарищески или как? Павел даже поперхнулся от возмущения. - У меня была установка не спешить, сначала как следует присмотреться. Ты слышал мой доклад и остался доволен, а теперь предъявляешь претензии. - Уходишь от ответа, - сказал Марек. – Ты всё еще с нами или нет? - Наверное, нет. – Павел с удивлением понял, что решение вопроса вполне сложилось, хотя он, вроде, и не задавал себе такого вопроса. Он вставил "наверное", чтобы смягчить неожиданную категоричность, но ему тут же захотелось вернуть ей права. – Нет. Я не буду работать на смерть, какие бы основания под это ни подводились. Война – удобное слово, но войны как таковой нет. Линия фронта внутри нас, и кто знает, может быть, человека еще можно отстоять, а ты его уже списываешь со счетов. Марек встал, Павел тоже. Они стояли друг против друга и смотрели друг другу в глаза. Павел старался не отвести взгляда, но не выдержал и потупился. - Чистеньким хочешь остаться, - протянул Марек. – Ну-ну. Попробуй. Посмотрим, как это у тебя получится. Можешь опять вернуться к своим старым игрушкам. Ходить с антиглобалистами маршем, кидать камни в полицию и плакать от слезоточивого газа. Очень продуктивно. А когда соскучишься по настоящему делу, Марека рядом уже может не оказаться. Бывай, хлюпик. Марек развернулся и зашагал в сторону дороги. Там стояла его машина. «Черная «Ауди», - заметил Павел. – Что, они разучились красить свои машины в другие цвета?» |
||
 |
||
© 2005 - Андрей Карпов - Авторский сайт
Разработка и дизайн:
